Свекровь ворвалась в нашу квартиру, даже не поздоровавшись:
– Ну всё, хватит! Я нашла покупателя, собирайтесь. Будете жить у меня, я спасаю вас от долгов!
Я застыла у плиты, сжимая ложку. Муж, Денис, выглядел растерянным. Наша дочь, Маша, высунула нос из комнаты, слушая бабушку.
– Мама, подожди, – Денис старался говорить спокойно. – Какой покупатель? Квартира в ипотеке, её нельзя просто так продать. Да и куда нам к тебе? Там тесно.
– А здесь у вас, думаешь, дворец? – фыркнула свекровь. – Я вдова, мне одной тяжело. А вы тут разжились на мои деньги! Я давала первоначальный взнос, значит, имею право. Или в суд пойду, заставлю продать.
Она огляделась, поджав губы, будто проверяя чистоту.
– Мам, у нас ещё долг перед банком, – Денис сжал кулаки. – Мы не сможем вернуть всю сумму.
– Прекрасно сможете! – вспыхнула свекровь. – Продадите и разделите деньги. А внучка будет под присмотром, а не в вашем бардаке.
Меня захлестнуло возмущение, но я сдержалась:
– Мы благодарны за помощь, но вы не можете так просто нас выгнать. В договоре указано, что у вас есть доля, но заставить нас переехать вы не вправе.
Свекровь зло усмехнулась:
– Ты, Нина, училка с копеечной зарплатой. Денис тоже не богач. Отдадите мне мою долю? Нет? Тогда суд примет решение.
Денис опустил голову. Он привык не спорить с матерью. Но я понимала: пора ставить границы.
– Хорошо, – сказала я ровно. – Если хотите суд, давайте суд. Мы не дадим согласия на продажу. Найдём деньги, выплатим вам долю.
Свекровь сузила глаза:
– Вы пожалеете.
Она хлопнула дверью. Денис сел, обхватив голову руками.
– Она правда может нас выселить? – прошептал он.
– Нет. У нас есть все бумаги. Мы просто выплатим ей её часть и забудем об этом.
– Но где взять деньги? – Денис вздохнул. – Она знает, что нам это тяжело.
Я сжала его руку:
– Лучше кредит, чем жизнь под её диктовку.
На следующий день я позвонила подруге Ирине, риэлтору. Рассказала ей ситуацию. Она посоветовала юриста.
– Свекровь может пойти на всё, – предупредила она. – Действуй быстро.
Мы встретились с юристом, Иваном Матвеевичем. Он внимательно выслушал нас.
– Если свекровь хочет выйти из доли, она имеет право на компенсацию. Суд не заставит вас продавать, если сможете её выплатить. Главное – откуда возьмёте деньги?
– Рассчитываем на рефинансирование и помощь родителей, – сказала я. – Нам только бы сохранить квартиру.
Юрист кивнул:
– Будьте готовы к подделке документов. Если она принесёт фиктивные расписки, мы проведём экспертизу.
На том же вечере свекровь снова явилась.
– Всё решила. Завтра покупатель посмотрит квартиру. Вам придётся передать ключи.
Я спокойно ответила:
– Мы не продаём. Документы уже у юриста.
– Юриста? – она рассмеялась. – Думаешь, он вас спасёт? Я, если надо, и судью уговорю.
Я не поддалась на провокацию. Видя моё спокойствие, она сузила глаза:
– У меня есть расписка. Денис сам подписал, что квартира фактически моя. С печатью нотариуса.
Денис побледнел:
– Какую ещё расписку? Я ничего не подписывал!
– Подписывал! В суде увидите!
Она ушла, оставив нас в тишине.
– Я не помню, чтобы подписывал что-то подобное, – пробормотал Денис. – Может, она сунула мне бумагу, когда умер отец… Я тогда был в шоке.
Я понимала: дело серьёзное. Прошло три недели, и свекровь подала иск. К нему приложила расписку. Юрист настоял на экспертизе почерка и печати.
На суде свекровь заявила:
– Они неблагодарные! Я платила за их квартиру, а теперь они меня выгоняют!
Наш юрист подал документы о подлинности расписки. Эксперт подтвердил: подпись поддельная, печать тоже.
Судья объявила:
– Данный документ признан недействительным. Ответчики обязуются выплатить истцу её долю.
Свекровь вспыхнула:
– Я вам это припомню!
Она вышла, хлопнув дверью. Я вздохнула с облегчением. Мы сохранили квартиру, но впереди были кредиты и долгий путь к финансовой свободе. Однако одно мы знали точно: больше мы не позволим ей манипулировать нами.