Я находилась на работе, когда зазвонил телефон. На экране высветилось «Мама». Обычно она звонила вечером, перед сном, узнать, как дела. Но сейчас было только три часа дня.
— Алло, мам? Что-то случилось? — спросила я, чувствуя, как внутри нарастает тревога.
В ответ я услышала сдавленный, полный слез голос.
— Дочь, тут такое… С Вадиком… В школе…
Мое сердце бешено заколотилось. Вадик — мой младший брат, второклассник, маленький, худенький, с большими, испуганными глазами. Он всегда был очень болезненным ребенком.
— Что с ним, мам? Говори же!
Мать, захлебываясь в рыданиях, рассказала о случившемся. О том, как какой-то одиннадцатиклассник, здоровенный амбал, свесил Вадика с лестницы третьего этажа школы вниз головой. О том, что у Вадика случился приступ астмы. О вызванной скорой. О врачах, коловших его, чтобы снять удушье.
— А этот сказал, что это игра, в свое оправдание, — всхлипнула мать. — Игра, понимаешь?!
Я чувствовала, как внутри меня закипает ярость. Я представила себе Вадика, маленького, беззащитного, висящего над пропастью, задыхающегося от ужаса. И этого здоровенного ублюдка, хохочущего над ним.
— Мам, я сейчас приеду, — сказала я, стараясь говорить как можно спокойнее, чтобы не напугать ее еще больше.
Когда я приехала, мать сидела на кухне, вся в слезах. Вадик, бледный и испуганный, жался к ней.
— Я поехала к его матери, — сказала она. — Думала, может, та хоть как-то повлияет на это чудовища.
Я помогла матери заварить успокоительный чай.
— И как она отреагировала?
— Ты не поверишь, что она мне сказала, — прошептала мама. — Она сказала: «Ну, он, наверное, играл». ИГРАЛ!
Ярость, которая клокотала во мне, достигла предела. Я знала, кто этот «игрок». Внук директрисы, местный «золотой мальчик», которому все сходило с рук.
— Мы ничего не сможем сделать, — обреченно сказала мать. — Он внук директрисы, медалист. Им все позволено. Директриса сразу же сказала, чтобы мы и не пытались.
Я посмотрела на мать, на Вадика. И поняла, что не могу просто так это оставить.
— Нет, мам, — сказала я твердо. — Я что-нибудь придумаю.
И я придумала. Я позвонила своим друзьям. Рассказала им о случившемся. Они, как и я, были в ярости.
— Мы поможем тебе, — сказали они. — Этот ублюдoк должен ответить за то, что сделал.
Мы выследили его. Вечером, когда он возвращался домой, мои друзья перехватили его в подъезде.
— Ты Вадика обидел? — спросил один из них, надвигаясь на него.
Он попытался выпендриваться, но, увидев серьезные лица моих друзей, тут же сдулся.
— Я… я ничего не делал, — промямлил он.
— Ах, не делал? — усмехнулся другой. — Ну, тогда просто поиграем.
Они схватили его за ноги и перевернули вниз головой.
— А-а-а! — завизжал он, как свинья. — Что вы делаете?! Отпустите меня!
— Это игра, — спокойно сказал один из моих друзей. — Тебе же нравится играть?
Они подержали его так пару минут, пока он не начал захлебываться от страха. Потом отпустили. Он упал на пол, дрожащий и испуганный.
— Если еще раз тронешь Вадика, пеняй на себя, — пригрозил один из моих друзей. — Тебе будет гораздо хуже.
На следующий день в школе разразился скандал. Директриса, бабка этого медалиста, ворвалась в класс Вадика и начала кричать на него и мою мать.
— Я вас сгною! — визжала она. — Мелкого отправлю в колонию, а его мать в тюрьму!
Моя мама, испуганная и униженная, стояла, опустив голову. Вадик, дрожа, прятался за ее спиной.
Ярость снова захлестнула меня. Я хотела броситься на эту старую ведьму, но сдержалась. Ведь я увидела кое-что интересное.
Директриса продолжала кричать, не замечая ничего вокруг. Но вдруг она замолчала и обернулась. В дверях стояли проверяющие.
Лицо директрисы вытянулось. Она попыталась что-то сказать, оправдаться, но было поздно.
После этого события все изменилось. Директрису уволили. Ее внук, лишившись поддержки, тут же скатился на одни тройки. Вадик снова стал ходить в школу, не боясь никого.
Я не знаю, правильно ли мы поступили, перевернув этого медалиста. Но я знаю, что мы защитили моего брата. И это было главное.