Марина отметила свой 55-й юбилей. Готовилась к нему с трепетом: заказала зал, продумала меню, пригласила родных, коллег и даже подруг из юности. Но главного — мужа, Игоря — рядом не было: он был в командировке и обещал вернуться прямо в день торжества. Обещал сюрприз.
Марина верила, что он её любит. Пусть и не нежный, пусть и с колкостями — но ведь прожили почти 30 лет, вырастили дочь…
Когда Игорь появился в зале, все зааплодировали. Он театрально поставил на стол пакет с логотипом бутика и, кивнув на жену, громко сказал:
— А теперь подарок! Только не знаю, влезешь ли, Мариночка. Я всё по памяти, как ты была… лет двадцать назад.
Он достал из пакета шикарное вечернее платье. Но размер — явно не её. Оно было на три размера меньше.
Смех. Чужой, ядовитый. Кто-то хихикнул. Кто-то отвёл взгляд. А Марина застыла. Игорь улыбался — горд своей «шуткой».
Она взяла платье дрожащими руками. Помолчала. Потом вдруг спокойно сказала:
— А знаешь, Игорь… Я ведь всё понимала. И твои «командировки», и твои колкости. Просто верила, что у нас ещё есть семья.
Она повернулась к гостям.
— А теперь, друзья… Можно тост. За тех, кто умеет вовремя остановиться. И за тех, кто находит в себе силы не цепляться за унижение.
Все замолчали. Кто-то потянулся за бокалом. Марина посмотрела на мужа и добавила:
— Я продала дачу месяц назад. А сегодня утром перевела деньги себе на счёт. Завтра подаю на развод. Это платье можешь подарить своей новой — ей, думаю, подойдёт.
Она развернулась и спокойно вышла из зала. Гости были в шоке.
Позже, на остановке, к ней подъехало такси. За рулём был молодой водитель. Улыбнулся, помог с пальто. И спросил:
— Вам куда, красавица?
Марина впервые за много лет ответила с улыбкой:
— Домой. Только теперь — в свой. Новый.
И впервые за долгое время на глазах у неё блестели слёзы. Но не от боли. А от свободы.
Марина переехала в небольшую, но уютную квартиру в центре города. Деньги от дачи и часть сбережений позволили ей не только обустроить жильё, но и… впервые в жизни подумать о себе.
Первую неделю она просто молчала. Смотрела в окно, заваривая чай, и не верила, что решилась. Никто не кричал, не шутил зло, не упрекал. Было страшно. Но потом стало… легко.
Она записалась в бассейн. Пошла на курсы флористики, о которых мечтала ещё в молодости. Стала гулять по утрам — просто так, без надобности.
Однажды к ней приехала дочь, Катя.
— Мам, — она посмотрела на неё с тревогой, — ты точно не жалеешь?
Марина усмехнулась:
— Знаешь, Катюш… Я жалею только об одном — что не ушла раньше. Я всегда хотела, чтобы ты выросла в полной семье. Но сейчас понимаю, что это была иллюзия.
Катя обняла мать, молча. А на прощание сказала:
— Ты стала красивее. Как будто выдохнула что-то тяжёлое.
Через пару месяцев Марину пригласили в цветочную лавку — помогать в оформлении залов. Она не думала, что простое хобби превратится в работу, а потом и в смысл.
К ней стали возвращаться знакомые — одноклассницы, забытые подруги. И даже тот таксист — молодой, весёлый, с карими глазами, неожиданно заехал снова:
— Я просто хотел узнать, как вы, Мариночка. Помню тот вечер. А вы… сияете.
Она улыбнулась. Просто так. Без страха. Без напряжения. Как женщина, которую больше никто не унижает.
А Игорь?
Он звонил. Много раз. Писал. Приходил. Просил прощения, винил себя, клялся, что это была «неудачная шутка».
Но Марина только один раз ответила ему.
— Знаешь, Игорь… Ты подарил мне не платье. Ты подарил мне свободу. Спасибо.
Он понял, что потерял не только жену. Он потерял женщину, которую можно было любить.
И каждый раз, проходя мимо витрины со свадебными букетами, Марина останавливалась. Не потому что мечтала снова выйти замуж. А потому что теперь она знала — бывает жизнь без боли. И она у неё только началась.