Небо затянуло мягкой завесой дождя, люди спешили мимо под зонтами, опустив глаза, — но никто не заметил, как женщина в бежевом костюме опустилась на колени посреди перекрёстка. Её голос дрожал. «Пожалуйста… женись на мне», — прошептала она, протягивая бархатную коробочку. Мужчина, которому она делала предложение? Он не брился неделями, носил пальто, залатанное скотчем, и спал в переулке всего в квартале от Москва-Сити.
Двумя неделями ранее
Елена Волкова, 36-летняя миллиардер, генеральный директор технологической компании и мать-одиночка, имела всё — по крайней мере, так считал мир. Награды от Fortune 100, обложки журналов и пентхаус с видом на Парк Горького. Но за стеклянными стенами своего офиса она чувствовала, что задыхается.
Её 6-летний сын, Лёша, стал замкнутым с тех пор, как его отец, известный хирург, бросил их ради молодой модели и жизни в Париже. Лёша больше не улыбался. Ни мультфильмам, ни щенкам, ни даже шоколадному торту.
Ничто не приносило ему радости… за исключением странного, оборванного мужчины, который кормил голубей перед его школой.
Елена заметила это в первый раз, когда опоздала забрать сына. Лёша, тихий и отрешённый, указал через улицу и сказал: «Мама, этот человек говорит с птицами, будто они его семья».
Елена сперва отмахнулась — пока не увидела это сама. Бездомный мужчина, лет сорока на вид, с тёплыми глазами под слоями грязи и бороды, раскладывал хлебные крошки на каменном выступе, ласково разговаривая с каждым голубем, как с другом. Лёша стоял рядом, наблюдая с мягкостью во взгляде и умиротворением, которого она не видела уже несколько месяцев.
С тех пор Елена каждый день приезжала на пять минут раньше — просто чтобы понаблюдать за этой сценой.
Однажды вечером, после тяжёлого заседания совета директоров, Елена обнаружила, что гуляет одна мимо школы. Он был там, даже под дождём — напевал что-то птицам, промокший, но всё равно улыбающийся.
Она помедлила, затем перешла улицу.
«Простите», — тихо сказала она. Он поднял голову, его взгляд был острым, несмотря на грязь. — «Я Елена. Тот маленький мальчик — Лёша — он… вы ему очень нравитесь».
Он улыбнулся. «Я знаю. Он тоже говорит с птицами. Они понимают то, чего не понимают люди».
Она усмехнулась, несмотря на себя. «Можно… можно узнать ваше имя?»
«Илья», — просто ответил он.
Они разговаривали. Двадцать минут. Потом час. Елена забыла о встрече. Забыла о зонте, с которого вода стекала ей за шиворот. Илья не просил денег. Он спрашивал о Лёше, о её компании, о том, как часто она спит — и мягко подшучивал над её ответом.
Он был добрым. Умным. Раненым. И абсолютно не похожим ни на одного мужчину, которого она когда-либо встречала.
Дни превратились в неделю. Елена приносила кофе. Потом суп. Потом шарф. Лёша рисовал для Ильи картинки, говоря маме: «Он как настоящий ангел, мама. Только грустный».
На восьмой день Елена задала вопрос, который не планировала: «Что… что нужно, чтобы вы снова начали жить? Чтобы у вас появился второй шанс?»
Илья отвёл взгляд. «Нужно, чтобы кто-то поверил, что я всё ещё имею значение. Что я не просто призрак, через которого переступают люди».
Затем он поднял глаза и посмотрел прямо на неё. «И я бы хотел, чтобы этот человек был настоящим. Не жалел меня. А просто… выбрал меня».
Наши дни – Предложение
И вот так Елена Волкова, миллиардер и генеральный директор, которая однажды купила компанию по разработке ИИ до завтрака, теперь стояла на коленях на Тверской улице — промокшая от дождя — и протягивала кольцо человеку, у которого не было ничего.
Илья выглядел ошеломлённым. Застывшим. Не из-за камер, которые уже щёлкали вокруг, или толпы, собиравшейся с удивлёнными взглядами. А из-за неё.
«Жениться на тебе?» — прошептал он. — «Елена, у меня нет имени. Нет банковского счёта. Я живу за мусорным баком. Почему я?»
Она сглотнула. «Потому что ты заставляешь моего сына смеяться. Потому что ты заставил меня снова что-то почувствовать. Потому что ты единственный, кто ничего от меня не хотел — а просто хотел узнать меня».
Илья уставился на коробочку в её руке. Затем он отступил на шаг. «Только… если ты сначала ответишь на один вопрос».
Она замерла. «На любой».
Он слегка наклонился, встречаясь с ней взглядом. «Ты бы по-прежнему любила меня, — спросил он, — если бы узнала, что я не просто человек с улицы… а кто-то с прошлым, которое может разрушить всё, что ты построила?»
Её глаза расширились. «Что ты имеешь в виду?»
Илья выпрямился. Его голос стал низким, почти хриплым. «Потому что я не всегда был бездомным. Раньше у меня было имя, которое СМИ шептали в залах суда».