Ира подняла взгляд от экрана — код программы снова резанул глаза ошибками. Трое суток оставалось до сдачи проекта, а клиент уже с утра звонил не реже чем раз в полчаса. Этот контракт означал для них финансовую стабильность на ближайшие два месяца.
— Ирка! — пролился громкий голос из кухни. — Когда же помоешь сковородку?
Advertisements
Пальцы замерли над клавиатурой. Сковородка. Та самая, на которой свекровь готовила обеденные оладьи, пока Ира была на срочном звонке с командой разработчиков.
— Галина Михайловна, я занята работой. Проект очень срочный, — ответила она, не отрываясь от монитора.
— Работаешь? — усмехнулась свекровь, появившись в дверях с мокрыми руками. — В интернете сижу я, а дом весь на моей шее. Максим валяется на диване, залипая в телефон — третий месяц «исследует себя» после увольнения, — пояснила она.
— Мам, не начинай, — буркнул Максим, не поднимая головы.
— Не начинай? А кто вещи постирает? Кто за покупками бегает?
— Галина Михайловна, я плачу за стиральную машину, покупки и интернет…
— Платишь? Деньги — не панацея! В мои годы женщины сами ходили на рынок и ухаживали за семьёй. А не открещивались от обязанностей.
Ира сохранила файл и сделала глубокий вдох. Обязанности. Она пять лет тянет на себе семью: трое человек, погашающийся ипотечный кредит, лечение свекрови и курсы Максима в поисках призвания. Взамен — постоянные упрёки из-за немытой посуды.
Телефон снова зазвонил — заказчик.
— Ира Владимировна, нам крайне важно получить модуль к утру.
— Сделаю. Уже работаю над ним.
Но даже не успела она вновь взяться за клавиатуру, как из кухни доносилось демонстративное звяканье посуды.
— Всё, достало! — шумно рявкнула Галина Михайловна. — Хожу голодная на грязных сковородках, а ты в компьютере сидишь!
Максим поднялся с дивана, но вместо того, чтобы помочь — потянулся к холодильнику.
— Ир, когда обедать будем? Уже хочется есть.
Ира почувствовала, как внутри сжимается узел напряжения. Полмиллиона рублей стоит этот проект, от него зависит жизнь на пару месяцев, а семейные разговоры сводятся к грязной кухонной посуде и обеду.
— А ну-ка, иди на кухню! — накричала свекровь, врываясь в гостиную. — Хватит прилипать к компьютеру! После инсульта я должна ещё за уборку отвечать!
Ира медленно повернулась — свекровь стояла в дверях, маша мокрой тряпкой, её лицо пылало гневом.
— Ты вообще меня слышишь? — продолжала Галина Михайловна. — Или совсем забыла, как благодарить меня?
На ноутбуке мигал курсор — недописанная строчка кода, чей успех стоит полмиллиона рублей. Телефон показывал три пропущенных звонка и два сообщения: «Нужен быстрый ответ!» А свекровь требовала немедленно бросить работу ради сковородки, на которой же сама и жарила.
— Галина Михайловна, разрешите час закончить модуль, — попросила Ира.
— Один час! У тебя всегда этот час! А когда семья? Муж голоден, а я устала, а ты играешь в игры!
— Мам, не волнуйся, — лениво произнёс Максим, не отрываясь от экрана. — Ира всё сделает позже.
— Позже? Хватит эти «потом»! — взвизгнула свекровь и направилась мыть посуду.
Ира глядела на экран, где мерцал курсор. Два часа — и работа завершена, два часа — и семья обеспечена деньгами. Но Галина Михайловна не желала ждать и требовала внимания.
— Сказала по-человечески — иди на кухню! Сейчас же! — но она не ожидала, что случится дальше.
В тот момент что-то внутри Иры сломалось — тихо и окончательно, не взрыв, не крик, а поражение.
Она поднялась, сохранила файл и закрыла ноутбук.
— Ладно, — спокойно произнесла она. — Иду на кухню.
Свекровь с триумфом распрямилась и отступила, освобождая проход. Максим одобрительно кивнул — наконец-то порядок в доме.
Ира действительно пошла — но не к сковородке, а к подоконнику с роутером. Она вытащила вилку из розетки.
Зеленые огни погасли один за другим.
— Что ты делаешь? — вскрикнул Максим, скачущим с дивана и глядя на замерший экран.
— Верни интернет! У меня турнир!
Ира молча собрала ноутбук, документы и ключи от машины.
— Куда ты? — воскликнула свекровь.
— На работу.
— Как это работа? А посуда, и кто готовить будет?
— Спросите того, кто ест еду, но не зарабатывает на неё.
Максим попытался включить роутер, но Ира уже держала вилку в руке.
— Ира, не вздумай. Через час начинаю игру. Включай!
— Интернет плачу я, электричество — тоже я. Захочу — включу, захочу — нет.
— Что ты вытворяешь? — побледнела свекровь. — Это же дом, семья! Так нельзя!
Ира надела куртку и повернулась к ним.
— Нельзя? А можно кричать во время работы? Можно требовать бросить важный проект из-за сковородки?
— Мы же не хотели… — начал Максим.
— Вы хотели, чтобы я шла на кухню. Я пошла. Теперь иду туда, где мою работу уважают.
Коворкинг встретил тишиной и запахом свежего кофе. Возле соседнего стола обсуждали макеты, в углу девушка вела переговоры по видео. Никто не разбрасывал требования о сковородках.
Ира открыла ноутбук. Код снова пошёл легко — без криков и требований поесть. Через час модуль был готов и отправлен заказчику.
Телефон молчал — в доме поняли, что мобильная связь не зависит от роутера.
Вечером Ира вернулась домой — кухонный свет горел, Максим сидел с планшетом, а Галина Михайловна листала журнал.
— Наконец-то, — пробурчал муж. — Включи интернет.
— И ужин что-нибудь сделай, — добавила свекровь. — Мне одной возиться?
Ира поставила сумку, достала роутер и вставила вилку обратно.
— За проект заплатили. Триста тысяч.
— Неплохо, — кивнул Максим. — Теперь можем отдохнуть.
Огоньки роутера замигали, возвращая жизни в дом.
Главный вывод: стоит менять подходы к организации домашней жизни, если хочется сохранить и профессиональное достоинство, и семейное спокойствие.
— Пользуйтесь, — сказала Ира. — Но теперь все будет по-другому.
— Как по-другому? — насторожилась свекровь.
— Я сняла офис для работы. Там меня уважают.
— Но дома удобнее, — возразил Максим.
— Возможно, для вас удобно дома. Для меня — там, где ценят мой труд, а не называют ковырянием в интернете.
Свекровь отложила журнал.
— Ира, если я сказала не то…
— Не только то, что сказали, но и как. И не раз.
Ира собралась на следующий день.
— И роутер забираю с собой. Если хотите интернет — подключайте свой.
Максим с грустью сидел на краю кровати.
— Это надолго?
— Не знаю.
— А если я работу найду?
— Тогда поговорим.
Свекровь появилась в дверях.
— Я, может, не права… Но после болезни мне трудно…
— Понимаю, — ответила Ира. — Но и мне тяжело работать под ваши крики.
— Значит, теперь молчать всегда?
— Нет, говорить. Как с человеком, а не с прислугой.
Взяв ключи от машины, телефон вибрировал — новый заказчик.
— Увидимся вечером. Ужин готовьте сами.
Дверь закрылась тихо, без грохота.
И впервые за три года в квартире наступила настоящая тишина.
“Иногда, чтобы сохранить себя и свои ценности, необходимо отстаивать границы и стремиться к уважению.”