Сегодня 8 марта. Люба уже два дня не находила себе места. Каждый раз так! Зачем, ну зачем родители, не думая о последствиях, назвали ее этим идиотским и совершенно не подходящим ей именем Любовь. Ну какая она Любовь?! Она не любовь, она старший библиограф научно-технической библиотеки, а эти люди находятся вне зоны любви, проверено жизнью. Но мечты же никто не отменял! И который год с 23 февраля она начинает ждать 8-го марта, как дети ждут новогоднего чуда, как тыква ждет, когда ее превратят в золотую карету, а пожилая жаба – когда к ней прилетит стрела и в поисках ее притащится красногубый Иванушка с поцелуями. Обычно это ожидание оканчивается бабским междусобойчиком в читальном зале их библиотеки, где немолодые начитанные девушки трудной судьбы обмениваются предварительно согласованными мелкими подарочками, сами себе накрывают стол, танцуют друг с другом под рвущего душу Джо Дассена, Леонарда Коэна и Пугачиху, надираются смесью водки и шампанского и орут дурными голосами песни из репертуара Ласкового Мая и бардов первого призыва. Потом, уже на заре 9 марта долго провожают друг друга до дома, рассказывая трагические истории чужой любви, выдаваемой за свою, а потом отсыпаются, заранее объявив 9 марта санитарным днем.
Сколько раз все это уже было? Но ничего не меняется, это – как брачный период у марала. Нравится-не нравится, а рога чешутся и несет куда-то по лесу с дурным рёвом. Так и в этот раз 8 марта Люба подхватилась чуть свет, поскольку спала сидя, чтоб не испортить прическу, сделала по очереди все маски, которые ей, как подопытному кролику, таскала подружка-косметолог, накрасилась, надела новое платье и, секунду поколебавшись, высоченные шпильки. Плевать на погоду, когда ж как не сегодня! Такси возьмет в конце концов! Взяла бережно хранимую турецкую версию сумочки Шанель и всю хранившуюся в доме наличность. Судьба может ждать тебя за любым поворотом, нельзя же встретиться с ней без копейки! Да и если праздник будет иметь традиционное завершение, деньги тоже понадобятся – надо будет что-то к столу притащить и какие-нибудь подарки изобразить по дороге. Но это – в худшем случае, а надеяться надо на лучшее.
Первым делом Люба заскочила в цветочный и вооружилась прелестным букетиком. Ведь успешная и счастливая женщина не может быть в этот день без цветов! Потом, доехав на такси до центра, она ступила наконец на сухую мостовую, расстегнула верхнюю пуговицу пальто, шлейфом на ветру затрепетал шелковый шарф, и Люба неспешно двинулась навстречу Чуду и Празднику, загадочно улыбаясь и периодически пряча подчеркнуто счастливое лицо в букетик.
Когда-то ей посоветовала так оформлять ожидание ее бывшая начальница, прославившаяся на весь библиографический мир своими любовными похождениями. Но опыт прошлогодних экспериментов показал, что, видимо, времена существенно изменились или старая блядь ходила другими маршрутами. За несколько предпринятых Любой рейдов улов составил пару цыганок, предлагавших предсказать грядущее счастье, пару алкашей, просивших на опохмелку и несколько юношей, беззастенчиво вравших, что им не хватает на билет к больной матери.
Особняком стояли еще два персонажа – увязавшийся за Любой два года назад пожилой туркмен в толстом национальном халате и двух рядах красноватых золотых зубов и долго тащившийся за ней еще более пожилой отставник, донашивавший давно отмененную форму. Чудом их тоже не назовешь, но они хотя бы не просили у нее материальной помощи. Сегодня же все должно быть по-другому! Люба это так очевидно чувствовала, что практически знала. И не удивилась, когда кто-то коснулся сзади ее локтя.
– Девушка, простите ради Бога. Не спешите! Я иду за Вами уже минут пятнадцать, но, похоже, мысленно Вы так далеко, что оттуда не замечаете никого здесь. А я вот заметил! И не мог пройти мимо…Не поверите, но Ваше лицо показалось мне таким родным, что я даже сначала подумал, что мы знакомы. Но нет, конечно нет! Просто есть такие особые женские лица, которые вне времени и контекста, они вечно узнаваемы, потому что абсолютно прекрасны! Не сочтите меня уличным приставалой, сегодняшний праздник позволяет некоторые вольности, ведь правда? – Люба была бы рада ответить, но, повернувшись к незнакомцу, она оторопела.
Сбылось. Чудо возможно. Это был он, Мужчина Мечты. Даже и не опишешь. Просто посмотришь – и понимаешь, что это именно он, твой личный подарок судьбы. Все как ты хотела, Люба – чудесная речь, белозубая улыбка, седоватая короткая стрижка, породистая, но не казенная одежда, хороший рост. И взгляд. Такой взгляд любая женщина мечтает ловить на себе каждый день, хотя не каждой удается вообще увидеть его по окончании киносеанса. А ей удалось. И она этого не упустит!
Они вместе пошли вперед. Он что-то говорил. Люба что-то отвечала, хотя попроси ее это повторить – она бы и звука не смогла произнести, так у нее стучало в висках и колотилось сердце. Потом они присели в какой-то кафешке, тоже о чем-то говорили. Потом пришли зачем-то в Зоологический музей, видно, просто попался им на пути, бродили между чучел и снующих детишек, потом снова вышли на улицу. Потом поймали такси и поехали к Любе. В машине они оба сели сзади, Люба уткнулась лицом ему в плечо и смесь запаха табака и кожи, из которой была сшита его куртка, показалась ей лучшим парфюмом на свете. Дома они выпили вина, а потом Любе показалось, что она одновременно актриса и зрительница французского кино…
Он разбудил Любу в половине седьмого. За окном уже начинало темнеть. – Девушка, сеанс окончен! Признайся, у тебя давно не было такого праздника, а? Где ты, говорила, работаешь, в библиотеке? Вряд-ли между стеллажей тебя там поджидают такие встречи! Но ты молодец, я даже не ожидал! Вполне в приличной форме, ведь тебе сорокет-то есть? Ну что ты смотришь на меня, разинув рот? Вроде быстро сориентировалась, легко поворачивалась, помнишь еще кое-что и белье цивильное, а остекленела, как Зоя Космодемьянская на морозе. Ну не невинности же я тебя лишил, откуда такие потрясения? Дааа, девушка, надо чаще в этот лес ходить, а то в другой раз к пенсии соберешься и кондратий хватит от избытка впечатлений!
Ну ладно. Любовь любовью, а супружество супружеством, как говорил запертый в вашей библиотеке Чехов. Мне еще молодую жену с праздником поздравлять, а до этого подарок ей покупать. Ты уж поучаствуй в нем, ведь она-то с тобой поделилась. Я думаю, баксов пятьсот было бы к месту. Ни много- ни мало, а в самый раз. Мы ж не звери! – Люба дотянулась до сумочки и молча протянула ему конверт с деньгами, даже не посмотрев сколько там. Он отсчитал какую-то сумму, а остальное оставил в конверте. – Ты лежи, я захлопну. Да, кстати, выбрось ты эту сумку позорную.
Люба пролежала, пока в комнате не стало темно, как ночью. Потом посмотрела на часы. Только начало десятого. У девок там все в самом разгаре. А чего я лежу-то! Я ж успею! Какой день, а?! С утра чувствовала, что праздник, что Чудо случится!
Татьяна Хохрина
